стоит однажды решиться на пустоту, чтобы тебя заполнил чистейший свет. Ксения Желудова
четверг, 25 февраля 2016
Бризы Атлантики целовали руки горящие на штурвале
солнце, свежий ветер, холод,
полустертые касанья,
вдохновенья выдыханье,
вдохновленный - вечно молод.
заливает светом, слепит,
обрывается на вдохе,
растворяет в суматохе,
не слова, а только лепет.
взгляд не оторвать, прикован
навсегда, без сожаленья,
умиранье-воскресенье,
мир иначе скомпонован,
я лечу с горы, с обрыва
я парю, раскинув руки,
голосов, мелодий звуки,
возникают торопливо,
я не долечу до цели
от восторга сердце рвется,
то, что даром отдается,
то укроется метелью,
не пытайся, не отпустит,
не прощайся - не сумеешь,
от разрывов онемеешь,
руки вывернешь от грусти.
полустертые касанья,
вдохновенья выдыханье,
вдохновленный - вечно молод.
заливает светом, слепит,
обрывается на вдохе,
растворяет в суматохе,
не слова, а только лепет.
взгляд не оторвать, прикован
навсегда, без сожаленья,
умиранье-воскресенье,
мир иначе скомпонован,
я лечу с горы, с обрыва
я парю, раскинув руки,
голосов, мелодий звуки,
возникают торопливо,
я не долечу до цели
от восторга сердце рвется,
то, что даром отдается,
то укроется метелью,
не пытайся, не отпустит,
не прощайся - не сумеешь,
от разрывов онемеешь,
руки вывернешь от грусти.
суббота, 20 февраля 2016
Никак, кроме как на Хохенгроне
вторник, 16 февраля 2016
стоит однажды решиться на пустоту, чтобы тебя заполнил чистейший свет. Ксения Желудова
воскресенье, 14 февраля 2016
Бризы Атлантики целовали руки горящие на штурвале
Никак, кроме как на Хохенгроне
Мне снилось, как я медленно падаю с крыши,
Как вокруг меня пролетают балконы.
И вместо записки — лишь остатки трехстиший,
И тишину разрывают хриплые стоны.
И я все лечу, дому не видно конца,
Этажи змеёй плывут, убегая мимо.
А я, падая, россыпь звезд вверху созерцал,
Что сияли в ночи ярче глаз любимых.
Меня не нес за собой февральский ветер,
Не ловил в объятия жесткий пух темных туч.
Конец свой с улыбкой готов я был встретить,
Но в тот момент я увидел спасения луч.
С рывком полета сильнее пустел я внутри,
А легкие сковывали путы удушья.
И будто кто-то на ушко сказал мне: «Замри
И наконец посчитай слова других чушью».
В миг падения, что длился слишком протяжно,
Я понял, как все же прекрасен наш общий мир.
Я счел тех, кто в нем погибает отважно,
Летя к асфальту с крыш, а не из-за секир.
Погибну и я без малейших шансов найтись,
Так и не прикоснувшись, к несчастью, к небесам.
С самого рождения мы не стремимся ввысь,
А лишь падаем вниз, где в конце нет места слезам.
Хотел в мире иллюзий застрять я подольше,
Но проснулся и умер ровно так же — во сне.
Достиг я земли, сны мне не видятся больше.
Интересно… Что же сегодня снилось тебе?
Автор Just Sutcliff ficbook.net/authors/102777
разрешение на публикацию получено
Как вокруг меня пролетают балконы.
И вместо записки — лишь остатки трехстиший,
И тишину разрывают хриплые стоны.
И я все лечу, дому не видно конца,
Этажи змеёй плывут, убегая мимо.
А я, падая, россыпь звезд вверху созерцал,
Что сияли в ночи ярче глаз любимых.
Меня не нес за собой февральский ветер,
Не ловил в объятия жесткий пух темных туч.
Конец свой с улыбкой готов я был встретить,
Но в тот момент я увидел спасения луч.
С рывком полета сильнее пустел я внутри,
А легкие сковывали путы удушья.
И будто кто-то на ушко сказал мне: «Замри
И наконец посчитай слова других чушью».
В миг падения, что длился слишком протяжно,
Я понял, как все же прекрасен наш общий мир.
Я счел тех, кто в нем погибает отважно,
Летя к асфальту с крыш, а не из-за секир.
Погибну и я без малейших шансов найтись,
Так и не прикоснувшись, к несчастью, к небесам.
С самого рождения мы не стремимся ввысь,
А лишь падаем вниз, где в конце нет места слезам.
Хотел в мире иллюзий застрять я подольше,
Но проснулся и умер ровно так же — во сне.
Достиг я земли, сны мне не видятся больше.
Интересно… Что же сегодня снилось тебе?
Автор Just Sutcliff ficbook.net/authors/102777
разрешение на публикацию получено
суббота, 13 февраля 2016
Никак, кроме как на Хохенгроне
Молчать под тишину июля – это волшебно, особенно, когда падает колкий лёд с острых крыш. Мы забудем абсолютно весь мир непотребный, стоя на карнизе одной из них.
Ты не убежишь?
Мы будем держаться за руки, тебе обещаю. Давай на время забудем про плюсы и минусы? Сейчас я тебе свои чувства на век заверяю, чтобы нечего было хоронить за плинтусом.
Тебе не нравятся прикосновения рук чужих? Я сделаю все, чтоб они стали тебе родными. Мои глаза не сияют, как охапка слов пустых, но ради тебя они попробуют стать счастливыми.
Давай будем думать, что Экзюпери писал не про нас? Что я не блондинистый принц твой, ты мой вовсе не лис. И колыхание наших чувств им урок преподаст, никто никого из нас не приручит. Мир для нас чист. Никто никого отныне и вовек не покинет, никто не станет ни по кому потом горько плакать. Мы будем вместе смотреть на небо темно-синее, тогда никто с него не будет стремительно падать.
Ты прав, мы вспыхнем, друг на друга чувствами надавим, и сожжет тот заледеневший город наш силуэт. Но я не погибну, тебя не посмею оставить, мы вместе споем даже самой страшной смерти дуэт. Я буду писать тебе ответы, руки бинтовать — меня кровь совсем ведь не пугает, ты не подумай. Но отныне я не позволю тебе тело терзать — мою кровь забери для воплощения задумок. Я не потяну тебя за собой в персональный ад, но если хочешь, то за мною иди, мой хороший. Нас, правда, я уверен, сразу оттуда исключат, и мы вновь будем гулять по шатким крышам прохожих.
Я руками коснусь твоей мертвенно-бледной щеки и мягко научу тебя вновь слегка улыбаться. Несмотря на боль, шаги наши будут очень легки... Кто знает, быть может, мы даже сможем засмеяться? Ты вовсе не погасший, просто немного потушен. Позволь же мне снова разжечь в душе твоей огонь? Ты ради меня обещал вспыхнуть, других не слушай, я постараюсь чувствами принести тебе покой.
Мое спасение и искушение,
ты знаешь, я завидую необъятной силе твоей мысли. Ты далеко, мне больно, обидно, я заплетаюсь... Неужели мои чувства настолько прокисли? Но я знаю, мне точно будет приятно до дрожи — твои пальцы на грубых изгибах моего тела. Я тоже хочу забраться к тебе, под самую кожу, чтобы воспоминание о боли улетело.
Я влюблен в сочетание несочетаемого и так счастлив, что ты, как никто, понимаешь меня. Еще я на россыпь метафор все время уповаю, наслаждаюсь, что ты отвечаешь тем же день ото дня.
Твоя душа в моих руках, а моя — в твоих крепких. Обменялись, отдались. Может, нам станет теплее. Я не дам тебе запереться, разлететься в щепки. Мы поделим пустоту. Поверь, не будет сложнее. Я восприимчив к чужим голосам, и я думаю, что твой негромкий и хриплый мне будет только в радость. Если можно, я тебя с наслажденьем послушаю... Позволишь мне раствориться в тебе самую малость?
Представляешь: ты и я лежим на плоской крыше, рука в руке, другой ты указываешь на звезды. Холодно. Пар изо рта, и мы с тобой слабо дышим. Мы больше не встанем, а день тот будет самым пестрым.
Время снова замедлит свой шаг, а солнце уйдет вспять; ты будешь шептать мне что-то несомненно приятное. Я сожму твою руку в своей, мне захочется спать... Но я расскажу тебе про небо необъятное. Ты попробуешь со мною слово "хорошо" на вкус, я дам тебе ощутить его мимолетную сласть. Замедлится на пару мгновений наш общий пульс, в мир доброго в красивом мы с тобою сможем впасть.
Песнь про птиц будет длиться, пока не сорву дыхание. Прости, я кашляю ужасно много и до крови. Боюсь испортить наш нежный момент замирания, боюсь испачкать болью и ярким цветом пунцовым.
Я людей немного умею читать, мой разбитый, я вижу под слоем шрамов твой хрупкий и сильный мир, одинокий, потертый, смелый и кем-то забытый. Хочу доказать, что в жизни ты — не лишний пассажир.
Ты свет, а значит, не смогу никогда я обжечься, но легко сгорю дотла, лишь бы ты продолжал сиять. Главное, чтоб когда-нибудь мы смогли пересечься и наконец отучились кого-то вечно терять.
Помни, что однажды вместе с рассветом умру и я, но это, безупречный, ни твой, ни мой вовсе не плюс. И все же будет прекрасно, когда, словно от огня, разбегутся в стороны люди, смотря на наш союз.
Две дороги в никуда — твоя, моя — пересеклись, и мы смогли найти наш на двоих меридиан.
Прошу, ты сейчас не думай, а со мной соприкоснись:
Я чувствую тебя сердцем, мой самый сильный дурман.
Автор Just Sutcliff ficbook.net/authors/102777 (разрешение на публикацию получено)
Ты не убежишь?
Мы будем держаться за руки, тебе обещаю. Давай на время забудем про плюсы и минусы? Сейчас я тебе свои чувства на век заверяю, чтобы нечего было хоронить за плинтусом.
Тебе не нравятся прикосновения рук чужих? Я сделаю все, чтоб они стали тебе родными. Мои глаза не сияют, как охапка слов пустых, но ради тебя они попробуют стать счастливыми.
Давай будем думать, что Экзюпери писал не про нас? Что я не блондинистый принц твой, ты мой вовсе не лис. И колыхание наших чувств им урок преподаст, никто никого из нас не приручит. Мир для нас чист. Никто никого отныне и вовек не покинет, никто не станет ни по кому потом горько плакать. Мы будем вместе смотреть на небо темно-синее, тогда никто с него не будет стремительно падать.
Ты прав, мы вспыхнем, друг на друга чувствами надавим, и сожжет тот заледеневший город наш силуэт. Но я не погибну, тебя не посмею оставить, мы вместе споем даже самой страшной смерти дуэт. Я буду писать тебе ответы, руки бинтовать — меня кровь совсем ведь не пугает, ты не подумай. Но отныне я не позволю тебе тело терзать — мою кровь забери для воплощения задумок. Я не потяну тебя за собой в персональный ад, но если хочешь, то за мною иди, мой хороший. Нас, правда, я уверен, сразу оттуда исключат, и мы вновь будем гулять по шатким крышам прохожих.
Я руками коснусь твоей мертвенно-бледной щеки и мягко научу тебя вновь слегка улыбаться. Несмотря на боль, шаги наши будут очень легки... Кто знает, быть может, мы даже сможем засмеяться? Ты вовсе не погасший, просто немного потушен. Позволь же мне снова разжечь в душе твоей огонь? Ты ради меня обещал вспыхнуть, других не слушай, я постараюсь чувствами принести тебе покой.
Мое спасение и искушение,
ты знаешь, я завидую необъятной силе твоей мысли. Ты далеко, мне больно, обидно, я заплетаюсь... Неужели мои чувства настолько прокисли? Но я знаю, мне точно будет приятно до дрожи — твои пальцы на грубых изгибах моего тела. Я тоже хочу забраться к тебе, под самую кожу, чтобы воспоминание о боли улетело.
Я влюблен в сочетание несочетаемого и так счастлив, что ты, как никто, понимаешь меня. Еще я на россыпь метафор все время уповаю, наслаждаюсь, что ты отвечаешь тем же день ото дня.
Твоя душа в моих руках, а моя — в твоих крепких. Обменялись, отдались. Может, нам станет теплее. Я не дам тебе запереться, разлететься в щепки. Мы поделим пустоту. Поверь, не будет сложнее. Я восприимчив к чужим голосам, и я думаю, что твой негромкий и хриплый мне будет только в радость. Если можно, я тебя с наслажденьем послушаю... Позволишь мне раствориться в тебе самую малость?
Представляешь: ты и я лежим на плоской крыше, рука в руке, другой ты указываешь на звезды. Холодно. Пар изо рта, и мы с тобой слабо дышим. Мы больше не встанем, а день тот будет самым пестрым.
Время снова замедлит свой шаг, а солнце уйдет вспять; ты будешь шептать мне что-то несомненно приятное. Я сожму твою руку в своей, мне захочется спать... Но я расскажу тебе про небо необъятное. Ты попробуешь со мною слово "хорошо" на вкус, я дам тебе ощутить его мимолетную сласть. Замедлится на пару мгновений наш общий пульс, в мир доброго в красивом мы с тобою сможем впасть.
Песнь про птиц будет длиться, пока не сорву дыхание. Прости, я кашляю ужасно много и до крови. Боюсь испортить наш нежный момент замирания, боюсь испачкать болью и ярким цветом пунцовым.
Я людей немного умею читать, мой разбитый, я вижу под слоем шрамов твой хрупкий и сильный мир, одинокий, потертый, смелый и кем-то забытый. Хочу доказать, что в жизни ты — не лишний пассажир.
Ты свет, а значит, не смогу никогда я обжечься, но легко сгорю дотла, лишь бы ты продолжал сиять. Главное, чтоб когда-нибудь мы смогли пересечься и наконец отучились кого-то вечно терять.
Помни, что однажды вместе с рассветом умру и я, но это, безупречный, ни твой, ни мой вовсе не плюс. И все же будет прекрасно, когда, словно от огня, разбегутся в стороны люди, смотря на наш союз.
Две дороги в никуда — твоя, моя — пересеклись, и мы смогли найти наш на двоих меридиан.
Прошу, ты сейчас не думай, а со мной соприкоснись:
Я чувствую тебя сердцем, мой самый сильный дурман.
Автор Just Sutcliff ficbook.net/authors/102777 (разрешение на публикацию получено)
вторник, 09 февраля 2016
Никак, кроме как на Хохенгроне
А им там, наверное, даже неплохо,
В том мире, куда мне дорога закрыта,
Залатаны дыры в дорожном лоохи,
И я не рыдаю над битым корытом.
Я знаю, что в огненно-красной пустыне,
Как прежде, Черхавлу отважные ищут,
В Шимарских горах, вероятно и ныне,
Проворные Чиффы стремительно рыщут.
В трактирах там платят златые короны
И пьют горький вэр и дешёвую пьянь,
Им дует там ветер с родного Хурона,
И магия льётся, откуда не глянь.
Там где-то на бреге далёкого моря
Деревья растут, что пробили гранит,
С шальными ветрами стоически споря,
Мой старый приятель там сладостно спит.
А сны безнаказанно бродят по свету,
В сердцах оставляя то радость, то нож...
Друзья, я сойду, тормозните планету,
Скажите, почто в этот мир я не вхож?
Автор Mr.Ame ficbook.net/readfic/4047536
В том мире, куда мне дорога закрыта,
Залатаны дыры в дорожном лоохи,
И я не рыдаю над битым корытом.
Я знаю, что в огненно-красной пустыне,
Как прежде, Черхавлу отважные ищут,
В Шимарских горах, вероятно и ныне,
Проворные Чиффы стремительно рыщут.
В трактирах там платят златые короны
И пьют горький вэр и дешёвую пьянь,
Им дует там ветер с родного Хурона,
И магия льётся, откуда не глянь.
Там где-то на бреге далёкого моря
Деревья растут, что пробили гранит,
С шальными ветрами стоически споря,
Мой старый приятель там сладостно спит.
А сны безнаказанно бродят по свету,
В сердцах оставляя то радость, то нож...
Друзья, я сойду, тормозните планету,
Скажите, почто в этот мир я не вхож?
Автор Mr.Ame ficbook.net/readfic/4047536
понедельник, 01 февраля 2016
Никак, кроме как на Хохенгроне
Белоснежен, как мантия Истины,
Белой магией Мир обновлённый,
Весь притих, донельзя изумлённый,
И как будто впервые влюблённый -
Удивительно светел и чист.
Словно руны, лежат на снегу
Изумительно синие тени,
Все деревья - как будто в цветеньи,
И задерживать вдох восхищенья
Я на шесть... на шестнадцать могу!
Я хочу показать тебе снег -
Свежевыпавший снег настоящий,
Робкий след нас оставить манящий,
Неожиданно переходящий
В шаг летящий... в стремительный бег!
Снег погладь осторожно рукой -
Словно ирбиса шёрстка, пушистый,
Потрясающе свежий и чистый,
Будто звёздное небо, искристый,
Невесомый и лёгкий такой!
Посмотри на сияющий снег -
Будто новой тетради страница,
На которой какая-то птица -
Может, сыйсу, а может, синица -
Написала строку о весне.
На доверчивый снег посмотри -
Мягок он,словно пух лебединый.
На мгновенье в раздумье замри -
А потом, руки крыльями вскинув,
Ты спиною в него упади!
Окуни на мгновенье, друг,
Руки в снежную эту прохладу...
Словно в чае кристалл рафинада,
Тает снег от тепла твоих рук...
Автор: Юльетта ficbook.net/authors/1533928
разрешение автора получено
Ставлю тег "Стихи из мира Ехо", так как это стихотворение позиционируется именно как реакция кого-то из жителей Ехо на внезапный снегопад.
Белой магией Мир обновлённый,
Весь притих, донельзя изумлённый,
И как будто впервые влюблённый -
Удивительно светел и чист.
Словно руны, лежат на снегу
Изумительно синие тени,
Все деревья - как будто в цветеньи,
И задерживать вдох восхищенья
Я на шесть... на шестнадцать могу!
Я хочу показать тебе снег -
Свежевыпавший снег настоящий,
Робкий след нас оставить манящий,
Неожиданно переходящий
В шаг летящий... в стремительный бег!
Снег погладь осторожно рукой -
Словно ирбиса шёрстка, пушистый,
Потрясающе свежий и чистый,
Будто звёздное небо, искристый,
Невесомый и лёгкий такой!
Посмотри на сияющий снег -
Будто новой тетради страница,
На которой какая-то птица -
Может, сыйсу, а может, синица -
Написала строку о весне.
На доверчивый снег посмотри -
Мягок он,словно пух лебединый.
На мгновенье в раздумье замри -
А потом, руки крыльями вскинув,
Ты спиною в него упади!
Окуни на мгновенье, друг,
Руки в снежную эту прохладу...
Словно в чае кристалл рафинада,
Тает снег от тепла твоих рук...
Автор: Юльетта ficbook.net/authors/1533928
разрешение автора получено
Ставлю тег "Стихи из мира Ехо", так как это стихотворение позиционируется именно как реакция кого-то из жителей Ехо на внезапный снегопад.
стоит однажды решиться на пустоту, чтобы тебя заполнил чистейший свет. Ксения Желудова
воскресенье, 31 января 2016
Никак, кроме как на Хохенгроне
суббота, 30 января 2016
среда, 27 января 2016
Никак, кроме как на Хохенгроне
Нарэ* устал. Много миллионов лет назад, когда мир этот только возник, юному, глупому огненному духу стало интересно — что это тут такое?
О, сейчас Нарэ готов был отдать что угодно, только бы тогда, в то время, он не был бы настолько любопытным.
Нет, поначалу всё было отлично, дух жил на планете, фактически бывшей сгустком очень, очень горячей материи, получал массажи из метеоритов и вовсю наслаждался жизнью. Он нежился, стекая лавой, кипел, был горячим!
После такого активного времяпрепровождения Нарэ заснул. Долго, долго он спал, изредка посылая молнии на землю — не специально, они сами. А на планете появилась Жизнь. Одноклеточные развивались, многоклеточные пытались выбраться из океана, амфибии отращивали ноги, а дух спал. Он чуть-чуть приоткрыл глаза, когда прилетела комета, но затем опять уснул — сытый, очень сытый. Динозавры оказались питательными...
Прошло время, и на планете начали хозяйничать теплокровные. А ещё обнаружился разумный (более-менее, скорее менее) вид. Австралопитеки, люди умелые, как их назвали. Обезьяны, которые научились держать в руках палки, сбивать ими фрукты и бить других животных.
Обезьяны развивались, а Нарэ спал. Они стали не такими волосатыми, чуть повыше, чуточку умнее, научились делать инструменты, стуча камнем о камень. Неизвестно, кто первым принёс в пещеру ветку с дерева, зажжённого молнией, но скоро такие были у всех, и проснувшийся Нарэ оказался рабом.
О, как же он злился (ещё бы — могучего огненного духа поработили обезьяны!), но сделать ничего не мог. В пещеры молнии забросить не получалось, а до топлива было не дотянуться. Обычно.
Иногда ему удавалось получить больше еды. Чаще всего племени, недоглядевшего за пленником больше нельзя было найти в этом мире — разбушевавшийся Нарэ сжигал всех и вся.
Шли годы, превращаясь в века, в тысячелетия. Люди развивались, а дух оставался пленником.
Время от времени люди сами давали Нарэ разгуляться. Библиотека в Александрии, храм Артемиды в Эфесе, Рим — дух, изголодавшись, пожирал всё это даже не заметив. Затем его тушили, калечили водой, и долгое время дух жил только тем, что успел съесть.
Наливаю воду в кастрюлю, включаю газ, ставлю посудину на огонь и засыпаю пельмени. Вскорости я помешиваю готовую еду поварёшкой приятного оранжевого цвета, не замечая, что занавеска загорелась. Когда я увидел это, потушить пожар казалось невозможным. Уронив поварёшку, бегу к выходу из квартиры...
— Тьфу, ну и гадость же эта ваша пластмасса!
* На квенье "Нарэ" — "Nare", огонь.
Автор Хельга Феникс ficbook.net/authors/974138
разрешение на публикацию получено
О, сейчас Нарэ готов был отдать что угодно, только бы тогда, в то время, он не был бы настолько любопытным.
Нет, поначалу всё было отлично, дух жил на планете, фактически бывшей сгустком очень, очень горячей материи, получал массажи из метеоритов и вовсю наслаждался жизнью. Он нежился, стекая лавой, кипел, был горячим!
После такого активного времяпрепровождения Нарэ заснул. Долго, долго он спал, изредка посылая молнии на землю — не специально, они сами. А на планете появилась Жизнь. Одноклеточные развивались, многоклеточные пытались выбраться из океана, амфибии отращивали ноги, а дух спал. Он чуть-чуть приоткрыл глаза, когда прилетела комета, но затем опять уснул — сытый, очень сытый. Динозавры оказались питательными...
Прошло время, и на планете начали хозяйничать теплокровные. А ещё обнаружился разумный (более-менее, скорее менее) вид. Австралопитеки, люди умелые, как их назвали. Обезьяны, которые научились держать в руках палки, сбивать ими фрукты и бить других животных.
Обезьяны развивались, а Нарэ спал. Они стали не такими волосатыми, чуть повыше, чуточку умнее, научились делать инструменты, стуча камнем о камень. Неизвестно, кто первым принёс в пещеру ветку с дерева, зажжённого молнией, но скоро такие были у всех, и проснувшийся Нарэ оказался рабом.
О, как же он злился (ещё бы — могучего огненного духа поработили обезьяны!), но сделать ничего не мог. В пещеры молнии забросить не получалось, а до топлива было не дотянуться. Обычно.
Иногда ему удавалось получить больше еды. Чаще всего племени, недоглядевшего за пленником больше нельзя было найти в этом мире — разбушевавшийся Нарэ сжигал всех и вся.
Шли годы, превращаясь в века, в тысячелетия. Люди развивались, а дух оставался пленником.
Время от времени люди сами давали Нарэ разгуляться. Библиотека в Александрии, храм Артемиды в Эфесе, Рим — дух, изголодавшись, пожирал всё это даже не заметив. Затем его тушили, калечили водой, и долгое время дух жил только тем, что успел съесть.
Наливаю воду в кастрюлю, включаю газ, ставлю посудину на огонь и засыпаю пельмени. Вскорости я помешиваю готовую еду поварёшкой приятного оранжевого цвета, не замечая, что занавеска загорелась. Когда я увидел это, потушить пожар казалось невозможным. Уронив поварёшку, бегу к выходу из квартиры...
— Тьфу, ну и гадость же эта ваша пластмасса!
* На квенье "Нарэ" — "Nare", огонь.
Автор Хельга Феникс ficbook.net/authors/974138
разрешение на публикацию получено
вторник, 26 января 2016
Бризы Атлантики целовали руки горящие на штурвале
понедельник, 25 января 2016
стоит однажды решиться на пустоту, чтобы тебя заполнил чистейший свет. Ксения Желудова
воскресенье, 24 января 2016
стоит однажды решиться на пустоту, чтобы тебя заполнил чистейший свет. Ксения Желудова
стоит однажды решиться на пустоту, чтобы тебя заполнил чистейший свет. Ксения Желудова
вторник, 19 января 2016
Никак, кроме как на Хохенгроне
Я сижу у реки и думаю про себя, что найду тебя и что снова смогу понять, почему это страх плывёт в моей крови рыбой. Я сижу у реки, и берег её обрывист.
Он — скопление твёрдой глины и ничего. И смотрю я на воду, жгу на траве огонь, и рисую чуть позже сажею на коре указатели, что ведут — навсегда — к тебе. Что ведут по тропе, идущей через леса в место, где не поют ни песни, ни голоса, где нет звуков и на века устоялась тишь. Но я выберу ожидание, ты простишь? Потому что давно повязаны мы с рекой, без неё у меня лишь рвётся из горла вой, кровоточат ладони. И на земле пишу только то, что я ныне вечный реки сосуд, что по венам моим и кровь течёт, и вода. И одно мне лекарство — только вести туда. К счастью, мне повезло, и ты не живёшь во мгле жуткой чащи, что люди ласково кличут «лес», только это я знаю. Где же стоит твой дом?
Как-то раз ко мне ночью в веки стучится сон, ни кошмар и ни сказка: вижу лишь я тогда, как безмолвные скалы лижет себе вода, как бескрайняя синь заполнила всё вокруг. Ну, а после над ней разносится тихий звук — помесь чаячьих криков и человечьих слов. Я не знаю, но верно, так и звучит любовь, верно, так и звучат неведомые края. Вижу, смотришь ты в море, видишь в воде себя, а в крови твоей соль, примешанная навек, неспособная твой куда-то замедлить бег, но способная удержать тебя навсегда, словно лава, что может в скалы замуровать. Ты не сможешь оттуда даже на шаг уйти, а меня от себя не хочет река пустить. Я прошу у неё, и горе мрачит лицо.
А она всё течёт не в море, но в озерцо.
Автор SeekingLight ficbook.net/authors/390097
Он — скопление твёрдой глины и ничего. И смотрю я на воду, жгу на траве огонь, и рисую чуть позже сажею на коре указатели, что ведут — навсегда — к тебе. Что ведут по тропе, идущей через леса в место, где не поют ни песни, ни голоса, где нет звуков и на века устоялась тишь. Но я выберу ожидание, ты простишь? Потому что давно повязаны мы с рекой, без неё у меня лишь рвётся из горла вой, кровоточат ладони. И на земле пишу только то, что я ныне вечный реки сосуд, что по венам моим и кровь течёт, и вода. И одно мне лекарство — только вести туда. К счастью, мне повезло, и ты не живёшь во мгле жуткой чащи, что люди ласково кличут «лес», только это я знаю. Где же стоит твой дом?
Как-то раз ко мне ночью в веки стучится сон, ни кошмар и ни сказка: вижу лишь я тогда, как безмолвные скалы лижет себе вода, как бескрайняя синь заполнила всё вокруг. Ну, а после над ней разносится тихий звук — помесь чаячьих криков и человечьих слов. Я не знаю, но верно, так и звучит любовь, верно, так и звучат неведомые края. Вижу, смотришь ты в море, видишь в воде себя, а в крови твоей соль, примешанная навек, неспособная твой куда-то замедлить бег, но способная удержать тебя навсегда, словно лава, что может в скалы замуровать. Ты не сможешь оттуда даже на шаг уйти, а меня от себя не хочет река пустить. Я прошу у неё, и горе мрачит лицо.
А она всё течёт не в море, но в озерцо.
Автор SeekingLight ficbook.net/authors/390097
суббота, 16 января 2016
стоит однажды решиться на пустоту, чтобы тебя заполнил чистейший свет. Ксения Желудова